- Я слушал ваши спортивные репортажи начиная с раннего детства. Тогда отец мне говорил, что комментирует «сын того самого Виктора Набутова». Сейчас вы сами «тот самый Кирилл Набутов». Часто ли вас сравнивали с отцом? Как вы к этому относились? Давало ли это дополнительную мотивацию, стремление что-то доказать?
- Любому человеку хочется, чтобы его любили и уважали за то, что он сам собой представляет, а не как чьего-то сыночка или внучка. Конечно, поскольку я по своей глупости — а теперь я понимаю, что это была глупость, — выбрал род деятельности, которым занимались мои отец и мама, я должен был быть готов к тому, что меня будут сравнивать с папой. Тем более что папа к тому времени умер и это накладывало определенный отпечаток. Когда мы стали делать какие-то вещи, которые никто до этого не делал, когда мы начали придумывать какие-то форматы и истории, никак не связанные со спортивными репортажами, — а я вообще тогда расстался со спортивным телевидением довольно надолго — и когда были проекты, которые добились успеха, рейтинга, каких-то призов и так далее, тогда меня стали узнавать и эти достижения уже никак не связывали меня с папой кроме фамилии.
- Тем не менее изначально ваше появление на телевидении было связано именно со спортивными трансляциями. Сказалось влияние вашего отца?
- Нет, отец умер в 1973 году, когда мне было 15 лет и я учился в школе. Потом прошла еще целая вечность, прежде чем я вырос и начал самостоятельно работать. В каких-то вещах мне, конечно, помогали друзья отца.
- А сами вы спортом занимались?
- Да, я занимался разным спортом — футболом и не только. В студенческом возрасте я увлекался греблей, мы даже выигрывали разные всесоюзные соревнования. Но я не был олимпийским чемпионом. Мне это было не дано. Если бы я понял это пораньше, тогда, может, не занимался бы спортом вовсе, потому что времени, сил и здоровья это отбирало прилично, а для собственного удовольствия можно было бы позаниматься и по-другому. Но я ни о чем не жалею. Спорт учит терпеть, состязаться, заставлять себя. Хотя сегодня я люблю физкультуру, а не спорт. Мне сейчас интереснее посмотреть в Интернете или по телевизору что-то из области новых достижений в тренировках, похудения, укрепления или растяжек, чем посмотреть лишний матч по волейболу, баскетболу или второсортному футболу. Какая мне разница, кто выиграл, например, в матче «Динамо» со «Спартаком»? А физкультура — это классно.
- Передача «Адамово яблоко» стала в свое время настоящим прорывом на отечественном ТВ. В отличие от многих других передач, возникших на волне свободы нравов, поднявшейся в стране в начале 90-х, этот проект был не только смелым, но и стильным. Он открыл для зрителей таких персонажей, как доктор Щеглов, Илья Олейников и Юрий Стоянов. Как родилась идея этого проекта?
- Честно говоря, я уже не помню подробностей. Идея родилась в каком-то разговоре, а потом я встретил своего товарища по работе в спортивной редакции Александра Жукова. Он тогда уже там не работал и делал милицейскую передачу, которая называлась «Из компетентных источников». Я рассказал ему об этой идее. Он ей загорелся, и мы вдвоем запустили проект, не очень зная, что это такое, как это делать. У нас не было ни режиссеров, ни советчиков, ни кого-то еще. Но мы попали. Это тот случай, когда ты угадываешь.
С теми же Юрием Стояновым и Ильей Олейниковым мы угадали. Они тогда ходили в разные места и предлагали идею изображать анекдоты на экране, но их никуда не брали. Тогда этого на телевидении не было. А мы прикинули и решили попробовать. И угадали. В итоге быстро раскрутились. Потом они ушли и у них началась уже своя история с «Городком». Так что это был вопрос чистой случайности, а может быть, интуиции. Вышло точное попадание в ожидания аудитории.
- Недавно вы сотрудничали с телеканалом «Еда», на котором вместе с Ильей Лазерсоном вели шоу «Банкет. Фуршет. Недорого». Всегда было интересно — куда деваются приготовленные во время съемок блюда?
- После окончания съемок их съедают операторы. Операторы — самые прожорливые и самые сексуально озабоченные люди на телевидении. Они с вожделением глядят на приготовление еды. Когда заканчивается съемка, они тут же бросаются ее есть. В день может сниматься пять выпусков программы, и им говорят, что у них пятиразовое питание, причем эксклюзивное от лучших поваров. Поэтому операторам, работающим на таких съемках, никогда не платят много.
- Частая смена жанров, в которых вы делали проекты, — это разносторонность ваших интересов, поиск оптимального для себя формата, стремление попробовать что-то новое, природная непоседливость?
- Наверное, это непоседливость и желание попробовать что-то новое. Насчет разносторонности интересов — я в последнее время очень полюбил искусство, но не делаю передач об искусстве. Или, например, я очень люблю столярное искусство — работу с деревом. Когда-то я учился столярному ремеслу. Это было недолго, но любовь к материалу у меня осталась. Я и сейчас люблю что-то попилить какой-то особой японской пилой или сделать ласточкин хвост и так далее. Но я не делаю программ про столярное искусство, потому что не очень понятно, куда их девать. Кому они интересны, кроме 30 таких же любителей, как я?
Так что разные проекты — это такое любопытство. Когда удается удовлетворить его за чужой счет, это совсем здорово.
- Какие из ваших многочисленных проектов запомнились вам больше всего? Какие из них вам были ближе?
Честно говоря, под таким углом я на них никогда не смотрел. Родное, наверное, все, что от тебя исходит, что ты сделал и на что потратил энергию, нервы и время. Ты за все это отвечаешь и не хочешь, чтобы все это было сделано кое-как, только бы отвязаться. Ты же понимаешь, что потом будет стыдно перед самим собой и перед публикой, поэтому стараешься. Есть какие-то проходные вещи, которые ты больше делаешь для заработка, и это так душу не рвет. А в каких-то проектах ты действительно стараешься на разрыв аорты. Напрягаешься, мучаешься, терпишь, чтобы все получилось здорово.
- Что для вас лично является критерием профессионального успеха? За что вы можете сами себя похвалить и испытать гордость?
- Как ни странно, критерий успеха — это собственная оценка, которая дается самому себе. Для меня также многое значит мнение моей жены, которая относится к людям, которые никогда не будут льстить. Наоборот — она пригвоздит почище других. Если она говорит, что это нормально, значит, мне не стыдно за то, что я сделал.
С профессиональной точки зрения, с точки зрения качества, стараешься, чтобы все было хорошо. Бывают случаи, когда ты знаешь, что сделал хорошо, а рейтинга высокого нет. Такое тоже бывало. Это, конечно, расстраивает. Но бывает, когда ты сделал так себе, а рейтинг высокий. Это расстраивает еще больше, потому что получается, что все зависит не только от тебя, а, например, от того, в какое время эфира поставили эту программу. От этого рейтинг сильно зависит.
Наверное, в душе у меня есть что-то от перфекциониста. Особенно, если работаешь с какими-то словами — импровизируешь или делаешь какие-то тексты, — то смотришь, чтобы не было ошибок, все было грамотно, факты были проверены.
- Многие изначально спортивные журналисты, например Василий Уткин или Юрий Дудь, расширяют сферу своей деятельности на новые медиа — ведут топовые YouTube- и Телеграм-каналы, активно пишут в «Твиттер» и «Инстаграм», собирая очень внушительную аудиторию. У вас есть такие планы?
- Я, наверное, немного староват, потому что позже, чем Уткин, Дудь и другие люди оценил возможности Интернета и необходимость работы с ним. Все-таки инерция мышления старая оставалась. Я думаю, что сейчас бросаться вдогонку — дело безнадежное и неблагодарное, но у меня есть в голове два проекта, которые я планирую сделать в Интернете и посмотреть, что из этого получится. Проблема в том, что я недостаточно образованный по этой части человек. Мне нужно советоваться с людьми, имеющими намного больший опыт, чем у меня, чтобы избежать ненужных ошибок.
Что касается Василия Уткина и Юрия Дудя — это совершенно разные примеры. Я не скажу про Уткина, но что касается Дудя, то прошлый сезон его шоу стал прорывным. Он и раньше был известным парнем — работал в Sports.ru и не один год, но все время оставался за кадром как редактор агрегатора спортивных новостей. После этого он попал на «Матч ТВ». Там у него была передача «Культ тура», которую он вел вместе с футболистом Евгением Савиным и музыкантом Сергеем Шнуровым. Может быть, после этого он подумал, что нужно делать историю таких интервью на интернет-канале с разными интересными людьми. Но получилось так, что ничего подобного на открытых телеканалах нет. Есть Познер, но это совсем другое: в понедельник вечером, иногда заумно, иногда тяжеловато — в общем, для другой аудитории. А для такой активной и при этом умной публики, вдруг оказалось, что подобного нет. При этом он умеет разговаривать и является очень хорошим профессионалом. Поэтому и произошло точное попадание проекта в аудиторию. В то же время я смотрел документальные фильмы, которые делал Юрий Дудь. Я видел один про Сергея Бодрова и еще какой-то. Должен сказать, что это существенно слабее, чем его интервью. Я знаю, как делается документальное кино, из чего оно состоит. Это все не так интересно. Невозможно быть везде одинаково успешным. Что-то получается удачнее, что-то нет. Это нормально. Что касается Василия Уткина, все, что произошло с ним, начиная с канала «Матч ТВ», потом с «Первым каналом» во время чемпионата мира по футболу, — он должен на это молиться и благодарить судьбу. Как говорил Сальвадор Дали, главное, чтобы о тебе говорили. На худой конец, пусть говорят хорошо. Это добавило Василию количество упоминаний. Футбольный комментатор он, мягко говоря, средний. У него есть другие плюсы, которые выражаются в очень хорошем чувстве юмора, у него хороший образ такого толстячка, он умеет себя вести, у него хорошая реакция, хороший слог. Эти его плюсы гораздо больше, чем те слова, которые он произносит о футболе. Сейчас у него как раз есть возможность развиваться в большом количестве направлений. Тем более что у нас в стране футбола опять долго не будет.
- Учитывая столь активную профессиональную деятельность, остается ли у вас достаточно времени на отдых, хобби, развлечения?
Хочется больше времени посвящать отдыху, хобби и развлечениям. Оказывается, что на старости лет ты видишь, какое большое количество хобби ты можешь найти. Хотелось бы исправить ошибки детства и начать играть на каком-нибудь музыкальном инструменте, начать учиться рисовать, начать путешествовать по-человечески, научиться работать по металлу. Есть масса всего интересного. Плюс ко всему я стараюсь каждый день тренироваться. У меня есть масса всяких неосвоенных тренировочных практик. И еще есть работа по дереву. Также люблю проводить время на даче, а там всегда большое количество всяческих занятий — тут газон зарос сорняками, тут прогнили доски террасы, тут протекает сарай — все это требует твоего любовного отношения. И ты в краске, опилках, грязи, битуме возишься и говоришь себе: «Я отдыхаю».
Пляжный отдых я не люблю, поэтому поездка в Египет или Турцию в высокий сезон меня абсолютно никак не привлекает. По Европе же лучше ездить, когда меньше народу и можно спокойно, не парясь по жаре или по морозу, прогуляться, пройтись по музеям или каким-то красивым местам, поэтому меня вполне устраивает ноябрь или ранняя весна. А учитывая текущий курс евро, может быть лучше поехать по Золотому кольцу России — в Калугу или Архангельск, это интересные места.
- Спрошу вас как профессионального телевизионщика — вы телевизор смотрите?
- Я смотрю телевизор. У меня каналов больше, чем три, поэтому щелкаю пультом. Не хочу быть снобом и заявлять, что телевидение стало плохим и ниже моего достоинства его смотреть, — это неправда. Я знаю многих телевизионщиков, которые говорят: «Я телевизор не смотрю», но сами зарабатывают, работая на телевидении. Я смотрю его регулярно. Может быть, я не досматриваю весь фильм до конца, потому что, чтобы понять качество работы актеров и уровень сценария в каком-нибудь очередном ментовском сериале, достаточно пяти минут. Так же, как достаточно посмотреть какие-то псевдо-ток-шоу, чтобы убедиться, что сейчас начнут материться, потом опять драться, и все на одну и ту же тему. Но то, что я в принципе буду смотреть телевизор, — это точно. Даже новости.
- Новостям по телевизору доверяете больше, чем информации, которую можете отсеять в Интернете?
- Конечно, меньше. Я смотрю новости, чтобы понять, что выносится в повестку дня, ловлю сигналы, не звучащие напрямую, чтобы посмотреть, как это делается. Я не складываю информационную картину дня из программы «Время» или «Вести», а имея телефон, могу посмотреть в течение дня какие-то сайты. Это делает большинство активных людей. К моменту, когда выходят в эфир главные новостные программы страны, я все новости уже знаю. Но посмотреть, как они их излагают, что за чем ставят, найти какую-то внутреннюю логику и поймать для себя какие-то сигналы мне, конечно, интересно. Тем более что я знаю людей, которые все это делают.
- Каков ваш диагноз российскому телевидению — жить будет?
- Да, конечно. Вопрос в том — как? Насколько богато? В ближайшие годы богатства не ожидается. Насколько разнообразно? Что касается больших открытых каналов, подозреваю, что особого разнообразия ждать не придется, так же, как и особого фрондерства и свободомыслия. Сейчас, как видите, везде в ходу такая триада — новости, или то, что ими называют, студийные ток-шоу, или крик на животрепещущие политические темы, почти везде одинаковый, и третье — разные большие игрушки, в том числе с проявлением каких-нибудь способностей, типа «Голоса», «Минуты славы» и подобных.
- Какими основными принципами вы руководствуетесь в профессиональной деятельности и в повседневной жизни?
- Основной принцип по жизни — меньше есть. Тогда у тебя будет хороший вес, хорошее настроение и не будут болеть ноги. Поэт Михаил Тинкельман сказал: «Если хочешь быть здоровым, не ходи с лицом суровым. Меньше будут бить по роже, больше будешь ты здоровым». Это такой правильный принцип относительно поведения в обществе.
Что касается работы, то лучше не начинай работать, но не халтурь, что бы ты ни делал. Естественно — не воруй, не злобствуй, не осуждай других. Потому что ты сам состоишь из одних недостатков. Чем старше ты становишься, тем больше начинаешь это понимать. А когда все понял, то понимаешь, что уже и умирать настала пора. Все очень просто.
ABOUT THE SPEAKER
Кирилл Набутов
Советский и российский спортивный комментатор, телеведущий, журналист, продюсер
