Артем Дзюба: Вся моя жизнь — это путь воина!

— Кажется, что прямо сейчас в России нет людей обожаемее, чем ты и Путин. Согласен?

— Я не знаю. Слышу, что многие об этом говорят. Это приятно.

— Ты стал капитаном сборной. Что чувствовал, когда выводил команду на поле (впервые это случилось в матче Лиги нации с Турцией)?

— Это огромная честь и огромная ответственность. Безумно приятно, конечно же. Накладывает определенные обязательства, и я очень рад, что в мой дебют с капитанской повязкой мы победили. Это было важно — для меня, для ребят и для всей страны.

— В том матче тебе удалось забить. Гол ты отпраздновал уже типичным для себя жестом, а по губам было видно, что ты крикнул…

— «Бамос!» (от «vamos», что в переводе с испанского означает «давай» или «вперед»).

— Не избавился от привычки? Говорил, что хотел.

— Да, я не могу от нее избавиться, уже смирился. Теперь это, можно сказать, моя фишка. Если раньше я действительно пытался от нее избавиться, то сейчас просто отпускаю себя, когда забиваю.

— Ты вкладываешь в это слово какой-то смысл?

— Нет, это просто эмоции. Такие ярость и удовольствие — все вместе. Я просто очень рад, когда забиваю.

— Мы все слышали, что ты сказал партнерам по сборной перед серией пенальти с хорватами. Видели, как ты переживал это поражение. Если не секрет, о чем вы говорили с парнями в раздевалке после игры?

— Много чего. Я слышал, что скоро выйдет какой-то фильм небольшой про нашу сборную. Сказали, что кто-то нас даже [в раздевалке] снимал, — не знаю, я никого не видел. [Тогда] ребята высказывались, и я что-то сказал.

— Нравится, что происходит вокруг сборной прямо сейчас?

— Слушай, сейчас фон мне очень нравится. Остается только ему соответствовать. То, что люди настолько сильно переживают, нас только мотивирует.

— Я видел, что здесь творилось до этого (интервью проходило во флагманском магазине Nike на Кузнецком Мосту, где у Дзюбы была запланирована встреча с фанатами и автограф-сессия). Какое-то безумие! Скажи, как сильно тебе надоели люди?

— Не надоели, нет. Я наслаждаюсь этим моментом, получаю удовольствие. Очень счастлив, что столько людей повернулись к футболу лицом, переживают за нас и за меня в том числе. Мне приятно, это моя работа.

— Вспомнишь какую-нибудь фанатскую выходку в свой адрес, которая тебя разозлила или удивила?

— Меня всегда удивляют дети: постоянно говорят что-то приятное, какие-то жесты мои повторяют — это очень прикольно! А раздражает? Да нет… Разок только в Тюмени — или в другом городе, я уже не помню — какая-то женщина меня схватила, вцепилась и минуты две держала мертвой хваткой. Я уже, если честно, хотел…

— Пирожками закормить тебя хотела?

— Не знаю, чего она хотела, но она в меня так вцепилась! Говорю ей: «Женщина, отпустите меня, пожалуйста». А она меня держит! Я уже начал злиться, хотел как-то отреагировать, но сдержался.

— Каково после чемпионата мира, после того, как вы играли с топ-сборными и топ-игроками, приезжать на матчи в ту же Тюмень или Красноярск?

— Конечно, после ЧМ это очень тяжело психологически. Меня мотивирует и дает мне силу поддержка — как ко мне относятся и к нашей команде. Болеют, переживают, рисуют плакаты. И мне хочется отблагодарить людей за то, что они приходят посмотреть на нас и в том числе на меня. Хочется сказать им спасибо своей качественной игрой.

— После победы «Зенита» над минским «Динамо» (клуб из Санкт-Петербурга сначала сенсационно уступил 0:4, а затем разгромно обыграл команду из Белоруссии со счетом 8:1. — Прим. ред.) и хороших результатов российской сборной на ЧМ в иностранной прессе часто можно было увидеть призывы проверить наших игроков на допинг. В одном из интервью ты сказал, что обожаешь «Макдоналдс». Я правильно понимаю, что это и есть твой допинг?

— Ну нет. Я люблю «Макдоналдс», могу там покушать, но в последнее время захожу туда нечасто. Но если есть возможность, то иногда [такой] стресс для организма — это хорошо.

А про допинг — так нас больше всех в мире проверяли, и ни одной положительной пробы. Поэтому это просто разговоры ни о чем. Так, политика.

— И все-таки, есть ли у тебя какой-то допинг, к которому ты возвращаешься, когда нуждаешься в подзарядке?

— Не знаю.

— Ты говорил, что чемпионат мира стал пиком твоим карьеры. Ты серьезно?

— Да, я не отрицаю этого. Это максимальная вершина моей карьеры (22 августа Дзюбе исполнилось 30 лет). Сейчас я получаю душевное удовольствие, дальше работаю. Да просто получаю удовольствие от игры. Я люблю футбол, играю с детства и без него не могу жить. А как будет дальше — посмотрим. Все меняется. Сейчас так — завтра [тебя] уже могут не любить или еще что-то. Но в любом случае я буду оставаться самим собой.

— Есть какая-то вещь кроме футбола, тенниса и UFC, от которой ты фанатеешь?

— Квесты! Очень люблю их.

— Ты про компьютерные игры?

— Хоррор-квесты, в которых нужно выживать в реальности. Мистика, маньячка — все-все-все. Любой хоррор-квест в Москве. Мы очень любим с друзьями такое.

— Было хоть раз по-настоящему страшно?

— Да мне постоянно там страшно! У нас команда называется «Бздуны Team». Мы прям нереальные очкошники! Мы приходим — нам пятнадцать минут пытаются объяснить, что нельзя контактировать с актерами, потому что мы большие. А потом нас, двухметровых парней, не могут найти в комнате, потому что мы везде прячемся.

— Ты славишься своим чувством юмора. Давай раз и навсегда: кто самый смешной футболист, кроме тебя?

— Самый смешной вот (показывает рукой) — мой друг, Ваня Комиссаров.

— А кто он?

— Он тоже футболист, вратарь, воспитанник «Спартака» (последним клубом Комиссарова стал «Армавир»). Вот лучше юмора, чем у него, я ни у кого не видел. И отмечу еще Леонида Викторовича Слуцкого — тоже потрясающее чувство юмора.

— Смотришь стендапы?

— Иногда. Что-то есть хорошее, мне нравится.

— Сам бы не хотел попробовать?

— Нет, это тяжело. Надо готовиться, делать заготовки, а я все-таки больше человек-экспромт, то есть как пойдет. Заранее ни к чему не готовлюсь. Если что-то возникает в голове, то я и говорю. Так и рождаются мои шутки. А специально сидеть и думать — это тяжело.

— Я знаю, что ты частенько рубишься в FIFA (компьютерный симулятор футбола. — Прим. ред.). С кем тяжелее всего играть?

— Ага! В Туле вот с парнями рубились. В сборной провели виртуальный чемпионат мира — я выиграл его, ха-ха! А так… Вот в Туле Гурам Аджоев (нападающий местного футбольного клуба «Арсенал») хорошо играет. Там же познакомились с другим парнем — хороший, прикольный, тоже хорошо играет. Турнир устраивали — такие неприятные соперники были!

Я не прям играю, я просто такой… Скажем так: они задроты, часто играют, а я такой — старая школа! Раньше играл, есть свои наработки, понимание — так и играю.

— Кроме FIFA играешь во что-нибудь еще?

— В «Ведьмака»!

— Федор Смолов вот в Counter-Strike рубится.

— Нет, ну это… Мне кажется, мы уже переросли этот момент. Я не совсем это понимаю, но не осуждаю. То есть я могу проходить какие-то большие игры, RPG по типу «Ведьмака». Сейчас вот играли с друзьями в Kingdom Come: Deliverance — ее проходили вдвоем. Прикольно! Создаешь персонажа, выживаешь.

— А в чем вообще разница между молодыми футболистами и вами — старичками?

— Мы росли на улицах: играли в казаков-разбойников, с утра до вечера рубились в футбол. А нынешнее поколение — чересчур много соцсетей, чересчур много компьютеров, вот этих вот игр. Они не выходят на улицу, не общаются друг с дружкой. На улице ведь все равно закаляется характер. То есть ты выходил [оттуда] не изнеженный: тебе нужно было выживать, тебя могли старшие обидеть — нужно было уметь дать отпор. В тех же казаков-разбойников попробуй побегать, а если поймают — чего только с тобой не сделают! А когда, наоборот, ты водишь, думаешь: «Только попадитесь мне!» Мне кажется, что это намного круче! И в прятки играли.

Я и сейчас с детьми своими выхожу во двор, стараюсь всех ребят собрать и поиграть во что-то. Главное, чтобы занимались спортом, бегали, играли в футбол, баскетбол — не важно. Движение, движение, движение! Движение — это жизнь. А сидеть возле компьютера и мышку передвигать — мне кажется, это неинтересно.

— Планируешь своих детей отдать на футбик?

— Ну у меня старший (у Дзюбы двое сыновей — Никита и Максим) нет-нет, да занимается. Не то чтобы я планирую. Просто нужно быть активным. А уж захотят пойти в профессиональный футбол или нет — исключительно дело каждого.

— А ты когда-нибудь сам дрался на улице?

— Конечно!

— Расскажи про самый яркий случай.

— Не хочу. С возрастом приходишь к тому, что любой конфликт лучше уладить словами, но иногда бывает. Но не будем об этом. Скажем… Нет, я человек иногда очень агрессивный и вспыльчивый, поэтому эпизоды бывают разные, но лучше не драться. Не будем о насилии.

— В тебе есть какая-то черта, с которой ты борешься или которая тебе не нравится?

— Ну есть одна во мне черта, я с ней борюсь. А с другой стороны — может быть, в этом и есть я. Не буду называть, что это такое…

Ну, наверное, иногда я очень агрессивен. Иногда очень импульсивен и вспыльчив, но с возрастом я начал гасить свой гнев, это тоже искусство — делает тебя только сильнее.

— В чем кайф быть Артемом Дзюбой?

— Сколько себя помню, я был всегда самим собой. У меня всегда и на все было свое собственное мнение. Я всегда позитивен, у меня никогда не было соблазна к кому-то там примкнуть. Меня можно переубедить, но если это будет обоснованно и конструктивно, но по факту сделать это очень сложно. И я мечтаю встретить человека сильнее меня ментально и психологически. Это моя мечта прям.

— Желательно в этом бомбере?

— Ха-ха-ха!

— Кстати, что за фраза зашифрована на рукаве?

— «Ты должен бороться до конца. Бороться для того, чтобы быть лучшим». Это из фильма «Храброе сердце» с Мелом Гибсоном про шотландцев, про горцев — их там англичане зажимали. Обычный крестьянин поднял восстание. Другие бы уже вывесили белый флаг, сдались бы, а он бился до последнего, его предавали, а он все равно гнул свою линию.

Я считаю, что в этом и есть огромная сила: быть не просто лидером, а человеком, который собственным примером показывает, что все возможно. У меня еще в детстве это сформировалось — что нужно драться до последнего, а сдаться я всегда успею.